Мы ругаем сою, ГМО, говорим «надо покупать правильные продукты, правильное мясо, рыбу». А совсем недавно, каких-то 50 лет назад, наши сахалинские деды и бабки участвовали в промысле китов. Использовали их для еды, косметических целей, медицины. Делали инсулин для диабетиков. Мы сегодня бесконечно жалеем китов и РФ не ведет их промысел. Но мы можем вспомнить, как это было на острове Симушир в поселке Скалистый в 50-х годах прошлого века. Там располагался китобойный комбинат.

Вот как описывал свидетель охоты на кита К.Р.Рахимов.

«Прошли примерно 8-10 миль, наблюдатель с вышки кричит: «Фонтан!» и показывает направление флажками. Корабль меняет курс и следует к фонтану. Минут через 30-40 приближаемся, и видно уже самого кашалота. Его фонтан отличается от фонтанов усатых китов, он широкий, наклонённый вперед и влево, высотой до 2–3 м. Больше часа преследуем кита. Он тоже меняет направление движения, как будто чувствует опасность. Когда подошли на 150-200 метров, звучит команда: «По местам! Готовь!» — заряжается гарпунная пушка, ствол её короткий, снаряд-гарпун вставляется с дульной части, он привязан капроновым канатом (линь), по-другому не скажешь, потому что он очень толстый. Другой конец каната закреплен за кнехты.

Патрон с порохом вставляется в патронник со стороны затвора. Итак, все подготовлено, ждем, когда поближе подойдем к кашалоту. Самая эффективная стрельба – на 30-40 метров, не дальше. Подходим к пушкарю. Василий Андреевич говорит: «Ну, будешь стрелять из пушки, в поселке вас хвалят, хороший, говорят, стрелок?». «Нет, Василий Андреевич, — отвечаю, — упустить такую добычу большой грех. Пусть сам пушкарь стреляет». Он, конечно, пошутил. Приблизились примерно на 35-40 метров к киту, пушкарь выстрелил, снаряд взорвался, вонзившись в тело кашалота, образовал огромную рваную рану на боку зверя. Что тут было! Образовался целый водоворот, заарканенный зверь потащил наш корабль как обыкновенную лодку! Оба двигателя корабля отрабатывают назад, раненный кит тащит его вперёд со скоростью 10-12 килиметров в час. Около часу он таскал наш корабль по Тихому океану и только потом успокоился. Его подтащили ближе в борту, вставили полую металлическую трубку и включили подачу воздуха. Через 8-10 минут надутый кит перевернулся на правый бок. Вытащив трубку, вставили в это же отверстие флажок, освободили гарпун и, оставив кита на месте, пошли искать другого.

Вокруг него работают шесть раздельщиков, у каждого «ножи», похожие на хоккейную клюшку. Такой же длины черенок из лиственницы и остро наточенный 30 сантиметровый стальной нож под углом к черенку, как клюшка. Этими ножами проводят от головы до хвоста два разреза: по хребту (спине) и по животу, разрезая слой подкожного сала (30-40 см) до самых мышц. Затем отрезают от головной части и, захватив лебедкой, сдирают этот слой кожи вместе с салом. А дальше нарезают квадратные куски, примерно, 60 х 60 см и через салорезное устройство срезают сало от кожи, оставляя кожу его толщиной 2-3 сантиметра.

Наше общество меняется. Мы по другому стали относиться к природе. Мы нетерпимы теперь к таким вещам, как китобойный промысел. Но это наша история. История страны, которая после войны нуждалась во всем и сразу. Просто будем помнить и о таких страницах нашей истории.

Читайте также:

Каменные чаши Воскресная история: Цунами 1952